— Вы проголодались, — улыбнулась Элизабет. — У вас глаза горят, как у волка!

Ему показалось, что эта мысль ее забавляет.

Он поднял руку и указал на картину на стене.

— Сдается мне, я ходил по этим улицам, — сказал Каррик. — Стоило мне только закрыть глаза, как я там оказался. Я чувствовал себя, словно родился и прожил там всю жизнь. Все это было так живо, что я никак не мог понять, что я тут делаю в этой постели!

— Вам она понравилась? — просияла она.

— Очень, — кивнул Данмор.

— Спасибо, — серьезно ответила Элизабет, — тем более, что это я рисовала. Крохотный городок на полпути между Ниццей и Монте-Карло. Выглядит так, словно в любую минуту сползет вниз по склону. А вот это замок. Кстати, не смотрите, что он такой маленький, даже целой армии не под силу взять его приступом. Видите, он стоит на голых неприступных скалах, обдуваемых со всех сторон ветрами, где и зацепиться-то не за что. Один из старых владельцев замка в прежние времена, поссорившись с семьей, взбирался на одну из дозорных башен и развлекался тем, что швырял вниз громадные обломки скал, а те с грохотом пролетали через весь замок до самого погреба.

Данмор скривился в усмешке.

— Да, старые, добрые времена! — протянул он.

— О да, — кивнула Элизабет. — Хорошие времена для людей, подобных Каррику Данмору! — и засмеялась.

— То есть… я хотела сказать, что тот Каррик был другом Роберта Брюса, — добавила она

— Неужто эта парочка нашла общий язык? — удивился Каррик.

— Да, они в конце концов стали друзьями. Само собой, вначале Роберт Брюс страшно гневался, когда получил столь наглый ответ, да еще от человека, который в сущности был обычным разбойником, хоть и главарем целой шайки, к тому же даже не рыцарем, самым обычным сервом. Так что король собрал свою армию и повел ее к Каррик Кастлу, рассчитывая взять его приступом. Прежний граф с радостью присоединился к нему. Но когда его собственные люди пошли на приступ, то их ждал там такой прием, что они градом посыпались с крепостных стен, а потом бежали без оглядки, побросав и убитых, и раненых!

— Король смотрел на замок и облизывался, словно голодный пес на мозговую кость. Но в конце концов он решил, что косточка слишком велика для него, да и к тому же он вовсе не так уж голоден. Поэтому он послал в замок гонца с предложением пойти на мировую и Каррик Данмор вышел поприветствовать короля. Он пригласил его в замок и устроил в честь него пир, а король за столом осыпал его похвалами. Он даже сказал, что у такого человека непременно должны быть благородные предки, а Каррик тут возьми и похвастай, что, дескать, так оно и есть.

— Это как раз и есть та самая причина, по которой и я всегда так жаждал почестей и славы, — сказал Каррик Данмор. — Мои благородные предки! Вот они перед вами — мой прапрадед, — продолжал он, беря в руку тяжелое копье, — мой прадед, мой дед и отец.

— И с этими словами он указал на щит, огромный меч и боевую секиру.

— Держу пари, королю это не слишком понравилось, — с любопытством воскликнул Каррик.

— Еще бы! Все эти благородные предки ничего не стоят без Божьего благословения! — сказал он

— Этого добра у меня хватает, — ответил Каррик Данмор, и вытащил кинжал, длинный и тонкий, словно сосулька, что так ярко сверкают в лучах зимнего солнца.

— И что дальше? С этого самого дня они с королем стали приятелями? — спросил юноша.

— Да, они подружились. Но Каррик Данмор так и не согласился стать рыцарем и принять титул. Король недоумевал и все спрашивал, неужели же ему не хочется носить благородное имя, на что Каррик неизменно отвечал — «У вас, Ваше Величество, такая прорва разных герцогов, графов, баронов и простых рыцарей, что преврати Господь каждого из них в колос, так зерна хватило бы до Второго Пришествия! Но во всей Шотландии есть только один Данмор!» Достойный ответ, правда? — спросила Элизабет.

— Чертовски хороший ответ! — кивнул молодой человек. Они переглянулись и дружно расхохотались. — Наверное, он умер богатым человеком? И счастливым?

— Да, думаю, он был богат, хотя никогда не владел обширными землями. Человек он, по всей видимости, был довольно-таки ленивый и чтобы заставить его встряхнуться, нужно было по меньше мере осадить замок.

— Ага! — воскликнул Каррик Данмор, приподнимаясь на локтях. — Стало быть, он был лентяй?

— Говорят, что он мог просидеть целый день, греясь на солнце, и даже пальцем не пошевелить.

Пораженный услышанным, юноша замер с полуоткрытым ртом.

— Ну и ну, — наконец пробормотал он. — Как же он тогда разбогател, хотелось бы мне знать?

— Об этом же как-то раз спросил и король. Ему было страшно любопытно, откуда у Каррика такие богатства, ведь он день-деньской бил баклуши, а вокруг замка не было ни клочка земли и ни единой деревушки, которые он мог бы по праву назвать своими. Вместо ответа Каррик Данмор повел короля на башню замка и повел рукой в сторону горизонта.

— Оглянитесь, — сказал он, — там, к югу, пасется мой скот.

— На каких землях? — спросил с удивлением король.

— На поднебесных, — ответил Каррик, — и жиреет на синеве неба.

— И как же далеко к югу пасется твой скот? — удивился король, который все еще ничего не понимал.

— До самого Оксенфорда, — ответил Каррик. Этого было достаточно, с таким же успехом он мог бы сказать — до Оксфорда. А все потому, что этот плут дальше Оксфорда в Англии никогда и не бывал!

— Сказав это, Каррик Данмор указал на запад.

— А на западе, — важно сказал он, — лежат мои заливные луга и пашни, что приносят мне богатый урожай!

— Бог ты мой! — воскликнул король. — Да ведь там один океан!

— Вы правы, Ваше Величество, — кивнул Каррик. — Там пасется самый тучный скот, какой только есть на свете. В моем распоряжении три быстроходных ирландских галеры. Когда я и мои люди голодны, мы выходим в море и очень скоро у нас на обед жирный молодой бычок из самой Испании, и их сладкие вина. А вся прелесть моих синих заливных лугов в том, что скот там настолько дикий, что я и охочусь и лакомлюсь одновременно.

— Король все понял и весело рассмеялся.

— Так твой скот, — спросил он, — всегда пасется на синих лугах?

Каррик Данмор утвердительно склонил голову.

— И с этого дня он стал называться «Данмор из Поднебесья».

— «Поднебесье» — это ведь иначе говоря «Высокогорье» — спросил юный Каррик.

— Само собой, — кивнула она. — Ведь горы Шотландии упираются в самое небо! А теперь я принесу вам обед.

Каррик Данмор с аппетитом поел и снова уснул и проспал до тех пор, когда первые робкие лучи утреннего солнца заглянули к нему в комнату.

Он встал с кровати и попытался сделать несколько шагов. Согнув и разогнув руки и ноги, он напряг каждый мускул и с радостью убедился, что чувствует себя превосходно. Умывшись и натянув на себя одежду, молодой человек вышел из дома. Побродив вокруг дома, он наконец обнаружил Элизабет. Она ворошила пучки сухой альфальфы, которая в изобилии росла вокруг огромных старых деревьев во дворе перед домом.

Отсюда дом оказался в точности таким, как он и представлял — большой, белый, приземистый, тут и там украшенный резными фигурками с наивной позолотой, отчего стены казались особенно тусклыми. Он горделиво поднимал свою голову над рощей деревьев, похоже, воображая себя не иначе, как замком, но было видно, что лучшие его дни давно миновали.

На всем вокруг лежала печать домашнего уюта, тепла и тщательно скрываемой бедности.

Элизабет, похоже, не ожидала увидеть его на ногах.

— Вам не надо было так рано вставать, — попеняла она, — да еще без разрешения доктора. Возвращайтесь-ка лучше в постель!

— Терпеть не мог докторов, — ответил Каррик Данмор, — что от них толку? Бриллиантов у них нет, и вместо часов к поясу их не прицепишь! Дайте-ка мне грабли, Элизабет, да я займусь этой альфальфой.

Вне себя от ужаса, она замахала руками.

— Позволить больному работать в поле?! Ни за что! Отправляйтесь домой, и немедленно! Вы меня слышите, Каррик?